– Да что о себе рассказывать – приглашая жестом присесть, начал разговор Николай Михайлович Шостак. Мы устроились в удобных креслах прямо на улице. День был жарким, но в глубине уютного, со множеством цветов дворика было прохладно и по-домашнему хорошо.
– Родился я в станице Плотнировской Кореновского района и прожил там до 1960 года. Закончил три класса, и на этом моя учеба закончилась – пошел работать. Семья была большая. Началась война, и братьев забрали на фронт, сестры были замужем – я остался самый старший в доме. А всего нас было десять душ. В 1942 году пошел работать в садово-огородную бригаду. Мы, мальчишки по 14-15 лет, заготавливали дрова, а девочки резали лук и сушили его в больших печах на решетках. Весной меня перевели в бригаду, на пахоту. Пахали тракторами, я был прицепщиком.
Современным мальчишкам трудно себе представить, что это была за работа. Весна, еще холодно, ночью приляжешь на площадке трактора, а она железная, рядом выхлопная труба – страшно оттого, что можешь просто задохнуться… Однажды в очередной раз пахали ночью. Пожилой тракторист сказал подростку немного заглубить плуг. Николай споткнулся и упал, а трактор в это время поехал.
– Я как закричу! – голос Николая Михайловича прервался, в глазах появились слезы. Он до сих пор вспоминает тот момент, содрогаясь от ужаса. Как же было страшно ему тогда, когда он практически оказался под плугом?! Бросать работу тракторист не имел права: в войну нельзя было нарушать приказы даже в тылу, а до вагончика, где были люди, – около двух километров.
– Ползи как-нибудь,- сказал тракторист Николаю и продолжил пахоту.
– А кругом бурьян в человеческий рост, волки воют… Но как-то дополз. Около двух месяцев проходил на костылях. Осенью 1943 года мальчишек моего возраста собрали и выучили на трактористов. Ни свет ни заря, а мы уже в поле. Холод, грязь, а мы пашем. Чтобы машина не буксовала и был шире захват, забивали специально метровые костыли в шпоры. И так до 1944 года. Однажды на ремонте я надорвался и моя работа на тракторе закончилась, перевели в бригаду на лошадей – там было полегче. Во время уборки днем возили от комбайна, ночью – на элеватор. Таскали по трапам ящики с зерном. Тоже было тяжело. Так было до конца войны.
Служить в армию его долго не брали. И лишь в 1949 году, когда Николаю было 22 года, его призвали служить. Как раз в июне, на Троицу, друг увез его на велосипеде в военкомат. После года службы он получил звание младшего сержанта, заведовал складом ГСМ. Год в Белоруссии, год в Китае, потом обратно. Ровно через четыре года, на Троицу, Николай вернулся домой. А еще раньше в поезде случайно познакомился с красивой девушкой Катей из Крыловской. С 1953 года у него началась новая трудовая жизнь. Рядом была Катя, которую он увез в Плотнировскую. Так сложилась жизнь у Николая Михайловича, что через время они с женой переехали жить в Крыловскую. Долгие годы он работал в районе водителем, сварщиком. После смерти жены возвращался на малую родину, а потом – обратно к детям, в Крыловскую. С таких, как он, можно бесконечно писать историю страны, трудового подвига ее народа. Поэтому не даром их работа во время войны приравнивается к подвигу воинов на полях сражений, а Николай Михайлович бережно хранит удостоверение ветерана Великой Отечественной войны.
О. Кайдаш.
