Несмотря на все испытания судьбы, она прошла по жизни с улыбкой, словно с вызовом. Никогда ни на что не жаловалась и только крепчала духом после преодоления очередного витка проблем. Умела ценить свое счастье. И сегодня, в свои 82, не жалуется на возраст и болезни, из Новопашковской сама ездит в Москву к дочери и к сыну в Санкт-Петербург. С удовольствием посещает местные клубы по интересам.
Не успели к эшелону, остались в оккупации
Людмилу Георгиевну Матюшину знают в Новопашковской многие, хотя родом она из города Таганрога Ростовской области. Отец Георгий Васильевич Сущенко работал электромехаником на авиационном заводе, его там ценили. Мать Анна Алексеевна была очень хорошей портнихой, воспитанной и красивой женщиной. В войну тоже работала на заводе, окопы рыла, а уж после Великой Отечественной она устроилась в театральное ателье, шила костюмы.
Людмиле было всего четыре года, когда началась война, но несмотря на столь юный возраст, многое она помнит отчетливо, потому что взрослеть пришлось рано.
Фашисты наступали стремительно, отец был на заводе, был одним из руководителей его эвакуации, за женой, дочкой и маленьким сыном он послал машину. Но автомобиль по дороге попал в аварию. Когда они добрались до вокзала, эшелон с эвакуированным оборудованием и отцом уже ушел. Вернулись домой, а город уже бомбили и передняя часть стены в доме рухнула.
Выручил дядя: он остался, чтобы взорвать металлургический завод. Забрал Анну Алексеевну с детьми, помог им переправиться через Таганрогский залив в село Маргаритово Азовского района к бабушке Людмилы. Но недолго они оставались в тылу: в село тоже пришли немцы. Расстреляли пленных солдат.
Вечером в небе увидели серп и молот
Оккупанты назначили старосту из местных. Людмиле Георгиевне запомнился такой случай. Староста вместе с немцами собрали местных женщин, чтоб в поле убрать пшеницу. Поставили на окраине поля стол, за ним сидели немец и староста. И вдруг поднялся страшный ураганный ветер, настоящий смерч. Мать с дочерью и еще одним ребенком успели укрыться в канаве. Анна Алексеевна лежала сверху, укрывая от урагана детей. А старосту, немца и стол подняло вверх и унесло. Пшеницу так переколошматило, что убрать ее было уже нельзя. Вечером того же дня в небе высветились серп и молот, многие жители их отчетливо видели. Женщины плакали и перешептывались: «Значит, победят наши». Вскоре в селе тоже начался голод, хозяйство у людей фашисты отбирали, угнали куда-то коров. Младший брат Людмилы умер от болезни. В начале 1943-го в село пришла весть, что Таганрог освобожден от фашистов. Несколько женщин с детьми, в их числе и Анна Алексеевна с дочкой и бабушкой, решили перейти по льду залива (а это 20 километров) в город. Достали подводу с л
ошадью, нагрузили оставшееся имущество и отправились в путь. Добрались благополучно, во многом благодаря лошади: она чувствовала, где полынья, и вставала на дыбы.
Едва они пришли в город, как его снова взяли немцы, которые отчаянно сражались за него, потому что это был путь на Украину. В Таганроге из чугуна делали высоколегированную сталь. Город несколько раз переходил из рук в руки.
Из сводки Совинформбюро от 30 августа 1943 года:
«…Войска Южного фронта в результате ожесточенных боев разгромили Таганрогскую группировку немцев и 30 августа овладели городом Таганрог. Нашими войсками занято свыше 150 населенных пунктов».
Ученики подкармливали учителей
Город, как вспоминает Людмила Георгиевна, выжил в то голодное и страшное время за счет рыбы. Анне Алексеевне на заводе, где она работала, тоже давали рыбу. В 1944 году заработали школы. Людмила пошла в ту, что располагалась поблизости, во время боевых действий в ней был госпиталь. В школу надо было приходить со своей табуреткой или стулом. Стекла в здании были выбиты. Условия жуткие, но дети учились, и понемногу все приводили в порядок. Благодаря тому, что Анна Алексеевна была швеей, дочь по тем временам была одета неплохо.
Людмила Георгиевна показала свои детские фото, на одной из них она в пальтишке с муфточкой и модной шапочке. Училась хорошо, занималась в кружках. Ее любимые предметы были математика и физика. В первом классе учились дети разных возрастов – от семи до 15 лет. И, несмотря на то, что после 7 класса учеба была платная, в десятом учились 33 человека. Учителей подкармливали: приносили то рыбки, то кусочек хлеба. Учителя не отказывались, потому что тогда они тоже голодали, иногда падали в обмороки во время урока.
– А вот это уже 10 класс, – Людмила Георгиевна показывает свое фото с двумя подружками. – Одна стала известным авиатором, другая педагогом.
Из города – в станицу
Сама Людмила поступала в радиотехнический институт, конкурс тогда был 25 человек на место, предпочтение отдавали юношам. Она не прошла по конкурсу. Сдала на «отлично» все основные предметы и на «удовлетворительно» – немецкий язык. Ей посоветовали перейти в Ростовский строительный институт, там был недобор. Там ее взяли сразу. Но вскоре серьезно заболела мама. Людмила сначала взяла академический отпуск, а потом перешла в строительный техникум, а там другая программа. Первое время было очень трудно, но ее злость взяла: неужели в институте училась, а здесь не сможет. Она с удвоенным усердием взялась за учебу, на второй год у нее уже не было ни одной тройки. Людмилу Георгиевну избрали председателем профкома. К концу учебы у нее был 4-й разряд каменщика. После окончания техникума всю их группу направили в Новосибирск. Анна Алексеевна приложила все усилия, чтобы дочь осталась работать где-нибудь поблизости. Была вакансия в Крыловской, там шло строительство элеватора.
Приехала девушка в станицу из города с длинными накрученными волосами, с фотоаппаратом ( увлекалась фотографией). Правда в чемодане у нее была рабочая одежда: фуфаечка и сапоги резиновые. Посмотрели на нее мужики, посмеялись, прораб говорит: «Да, было место, но мы уже взяли специалиста». Людмила Георгиевна пешком пошла в Екатериновскую (на дворе стоял февраль), чтобы там написали отказ и отдали документы. Пришла в райисполком, прождала в приемной несколько часов. Стемнело. Без разрешения зашла в кабинет. Председатель райсполкома беседовал с председателем колхоза, который только образовали в станице Новопашковской. Молодого председателя тоже прислали в район из Ростова, с «Ростсельмаша», он был инженером.
– Что же это такое, почему вы не принимаете? Я приехала из города, мне даже ночевать негде, а на улице скоро ночь! – возмущалась девушка, уверенная, что от нее откажутся и она вернется в свой родной Таганрог.
Но оказалось, что в новом колхозе нет строителя, и Людмила Георгиевна отправилась с председателем Федором Завадой на его «Победе» в Новопашковскую. Техслужащая правления взяла ее к себе на ночлег. Станица Людмиле тогда не понравилась: ни дорог, ни тротуаров, после дождя в туфлях не пройдешь. Был налог на деревья – их спилили, отчего станица казалась «голой». Не было водопровода и электричества. Шел 1959 год, но народ нищенствовал: не было во что обуться и одеться. Конечно же, с тех пор очень многое изменилось, Новопашковская преобразилась и похорошела, но в то время…
17 лет на стройках – прорабом, а потом – инженером
Все специалисты ездили на лошадях. Людмиле Георгиевне тоже дали лошадь, квартиру она себе нашла. Первое задание от председателя – построить кирпичный коровник. Все коровники были из самана, в которых животные рогами пробивали дыры в стенах. Мужики снова потешались: «Беги, прячься, вон бык несется!» И она бежала прятаться, пока не поняла, что над ней подшучивают.
Стали размечать новый коровник, ребят дали неопытных, но мало-помалу дело спорилось. В стройчасти прорабом, а потом – инженером-строителем она проработала до 1975 года. Уйти вынуждена была по состоянию здоровья, но до сих пор благодарна всем, с кем пришлось трудиться, кто понимал, советовал, прощал резкость (в мужском коллективе порой и резкой приходилось быть).
В 1960 году домой в родную станицу вернулся красивый статный моряк – Валентин Николаевич Матюшин. Он пять лет служил на Северном флоте. Заприметил симпатичную, стройную девушку с веселым нравом и волевым характером, познакомился, стали встречаться. Через три месяца он посватался к Людмиле и привел в дом родителей, хотя его мать была против.
– Она тогда сказала: «Жить ты с ним не будешь. Ты городская, ни на что не способная», – рассказывала Людмила Георгиевна. Она не стушевалась. На такие неприветливые слова ответила: «Я работаю, получаю зарплату. Вы все на трудоднях, а у меня есть деньги». Молодые поженились. Людмила теперь вставала в пять часов, чтобы убрать и приготовить еду на всех. Но со временем все наладилось.
– Я благодарна своей свекрови. Она любила моих детей и ко мне впоследствии хорошо относилась. До сих пор ухаживаю за могилками свекра и свекрови, – говорит она.
Поседела за одну ночь
…В 1961-м у Матюшиных родился первенец – Олег, а следом – Николай. Но пришла беда, откуда не ждали. С дедом играл ее старший сын и упал в кипяток… Людмила Георгиевна в 24 года поседела за одну ночь. Мальчика спасла местная медсестра Варвара Дьяченко. Она побывала на фронте, многого насмотрелась и многое умела. Сама приготовила мальчику лекарство и довольно быстро его выходила. А второго сына спасти не удалось: он простудился и умер от пневмонии. Тогда Людмила Георгиевна ушла из стройбригады и из строительного института, где три года проучилась заочно. До пенсии работала директором местного Дома культуры. Ее муж преподавал физкультуру в школе. В 1968-м у Матюшиных родилась дочь Лариса. Олег закончил Краснодарский институт физической культуры, сейчас живет в Санкт-Петербурге, воспитал с супругой сына, который стал юристом. Лариса закончила Ленинградский институт культуры, сейчас с семьей в Москве, там же получили высшее образование три их дочери. Внучки очень любят свою бабушку-труженицу, приезжают в гости. Л
юдмила Георгиевна награждена медалью «За доблестный труд», многочисленными грамотами, имеет звание ветерана труда.
– Я довольна своей жизнью несмотря ни на что, – сказала Людмила Георгиевна, – и детей своих также учила: жить и ни на что не жаловаться. Потому что, когда проблемы тянут ко дну, надо всегда смотреть вверх.
О. Подобная.
