Галина очень торопилась. Ей хотелось уйти, пока не вернулась с лекций Зиночка, пока в коридоре общежития было пусто. Она надела коротенькую шубку, серую пуховую шапочку. Пошла – и вернулась: второпях забыла носовой платок. «Не к добру», - шевельнулась где-то в глубине души вера в приметы. «Неужели не придет?» - стучало в висках. Увидела мужскую фигуру на одной из аллей, угадала – он!

Мы с Аней дружили с детства, жили по-соседству, она была на два года меня старше. А с Вадиком они с первого класса учились вместе. Я невольно наблюдала за развитием их отношений. Мы втроем ходили в школу (Вадик жил выше по улице) и обратно, очень по-доброму, как это бывает у детей, дружили. В шестом классе Вадик стал отставать по-русскому языку, Аня по-соседски ему помогала.

Труд учителя - та же загадка,
Та же песня и та же мечта.
Кто-то скажет - поэзия, сказка,
Ну, а кто-то  - одна суета…

Покаяние – это жертва… Добровольное наказание. И чем тяжелее грех, тем больше причиняем мы себе страдание. Для одних покаяние – это смерть, для других – отказ от счастья.
Лена росла без отца. Мама Лены, Евгения Львовна, никогда не заводила разговор о том, кто ее папа. Она была верующей, ходила в церковь, но всегда говорила, что свои грехи ей никогда не замолить.

С Дианой мы дружили со школьной скамьи. Хорошая девчонка, были с ней не разлей вода. Мы и в институтах учились в одном городе, иногда по выходным гуляли вместе, на танцы ходили. Сразу после учебы Диана вышла замуж и уехала в Эстонию жить к родителям мужа. Мы еще какое-то время переписывались. Она рассказывала, что у нее не все хорошо. Его родители были очень не довольны русской невесткой. Парень сам оказался страшно ревнивым…

Жизнь с возрастом незаметно переходит на другую скорость, и время начинает лететь все быстрее. И важно правильно распорядиться этими минутами, чтоб потом не пришлось жалеть.

Сергей Иванович, кажется, впервые в жизни заболел. Его всего крутило, ломало. Понесло же его в холодной воде отцеплять рыболовный крючок от коряги. Он попытался подняться с кровати и потерял сознание. Очнулся от того, что ему сунули под нос ватку с нашатырем. У кровати стояли его друг Иван и соседка Валентина.

На кладбище было многолюдно и торжественно. Станица, чинно приодевшись, пришла сюда в день поминовения усопших. Вели за собой детей, внучат. Выкладывали, едва отдышавшись, на столики, а то и прямо на могилки, поминальную снедь. Велись беспечальные разговоры: исконная земная истина – «все там будем» - не заставляла страдать, все было так, как и должно быть...

Было больно. И не понятно, то ли это сердце, то ли душа. «А есть ли она, душа?» - сама себя спросила Наталья...

Она всегда думала прежде всего о себе. А пошло все, наверно, с родителей. Поздний ребенок. Они ее баловали с раннего детства. Люди обеспеченные – все было для нее одной. И взамен, как и большинство родителей, никогда ничего не просили. Она привыкла только потреблять. И все самое лучшее.

Садясь в рейсовый автобус на Ростов, я хотела было подремать, но сидевшая рядом пожилая женщина так протяжно и тяжело вздохнула, что мои мысли помимо  воли обратились к ней. Видимо, поездка эта была ей не в радость. Когда ее тяжелый вздох повторился, я не выдержала и спросила: «Вам плохо? Может, водички дать?» «Ничего не надо, - ответила она, - мысли тяжелые одолели, вот и вздыхаю. У сестры беда, вот еду ее проведать на Украину...

Утро выходного дня. Мягкий свет касается крыш, заплывает в окна еще дремлющих домов, рассеивается по подъездным дорожкам. Тихо. Время замерло. Вдруг луч солнца освещает стоящее во дворе раскидистое плодовое дерево. Свет, подобно карамели, плавно растекается по ветвям, листьям, плодам…

Бывают в жизни такие моменты, когда хочется резко все изменить и попробовать себя в новом качестве. И, может быть, не надо сдерживать порывы, идущие от сердца.

Однажды Наталья Александровна взбунтовалась.

Василий проснулся от раскатов грома. За окном бушевала непогода, вспышки молний озаряли двор. Было видно, как порывы ветра гнули до самой земли деревья, ломали ветки. «Вот и ладно, успели мамашу похоронить, - пробормотал он. – Вот и остался я один. Как жить-то дальше?» Он прилег на кровать, прикрыл глаза. Память вернула его в прошлое, картинки детства всплыли перед глазами...

С утра в соседнем дворе раздался крик бабы Гали:

- Лешка! Ты куда уже умылся?! А ну иди сюды, подлая твоя душа! Ишь, чего удумал, старый черт! Иди сюды, говорю!

Хочешь, буду я твоею
путеводною звездой?
Хочешь, в тундру я поеду?
Хочешь, в лес возьми с собой...

Из царства льдов в весеннем звоне,
Весь мокрый, вырвался апрель.
Ручьи сквозь снег – как сквозь ладони,
Звенит капель, как карусель.

Я не люблю большие города,
И в маленьких мне что-то не живется.
Моя душа к станице приросла -
Спокойно сердце лишь в станице бьется.

Светлана думала, что после развода на ее личной жизни поставлен крест. И что ее семья теперь – это сын с невесткой и внуки. Жили они не вместе, но встречались часто. В основном, внуков дети ей оставляли, когда были заняты или отдохнуть хотели.

В полном ощущенье счастья
пребываю я теперь!
Мне Оно сказало: «Здрасте!»,
приоткрыв входную дверь.

Было обычное утро. Взрослые торопились на работу, дети бежали в школу. У школьных ворот стояли две женщины: тетя Лиза и тетя Дуся. Одна уже много лет работала в школе техслужащей, а другая - дворничихой. Ребята шли и шли, обгоняя друг друга, торопясь до звонка в класс…

На окраине станицы Октябрьской
Есть могилка с ярко-красной звездой,
В той могиле летчик лежит молодой,
Не вернувшийся с войны домой.

Когда же нашу улицу
В порядок приведут?
С трудом машины едут,
Жильцы в обход идут.

- Ри – тка! Я люблю тебя! Согласна ли ты стать моей женой?

Зеркало отразило статную фигуру Димки, широкие плечи, спокойные серые глаза, чуть курносый нос и рыжеватые вьющиеся волосы. Глядя на себя в зеркало, Димка снова повторил этот вопрос и задумался: «Что же она ответит?» Конечно, от Ритки можно ожидать всего: и веселого изумления, и лирического настроения, и обидной шутки… Такая уж она, Ритка… Но как бы там ни было, а сегодня они должны поговорить серьезно. Сегодня он скажет эти слова! Правда, он собирается сказать их уже несколько месяцев, но сегодня решил твердо и бесповоротно – будь, что будет. Ровно в семь скажет, возьмет и скажет.

На недельку, на другую я уеду в Крыловскую,
Я уеду в Крыловскую, где пшеничные поля.
Там степная речка Ея, узкой лентой голубея,
Все бежит, течет родная, в жизни радует меня.

Как видишь, проходит пора звездопада,
И, кажется, время навек разлучаться…
А я лишь теперь понимаю, как надо
Любить и жалеть, и прощать, и прощаться…

Судьба, когда-то давно развела нас, а потом столкнула друг с другом…

Ты помнишь наш с тобою выпускной -
Того столетья год шестидесятый?
Как мы бродили по станице дорогой
Счастливые, окончив класс десятый?

- А моя курит! Со школьных лет курит… Сначала пряталась!... Я думала: баловство, подурачится и бросит. Куда там! Без сигареты и чашку кофе не выпьет…

Я оглянулась. Это перешептывались за моей спиной в очереди две женщины почтенного возраста; видно, рады были случайной встрече и каждой хотелось в одночасье поделиться сокровенным, выплеснуть из души наболевшее.

Январь расцвел крещенскими морозами,
Метелями он дальше полетел.
Под розовыми отдохнул березами –
Наверное, он сам того хотел…

Родительский дом продали несколько лет назад. За это время Катя ни разу не проезжала мимо. А тут вдруг потянуло, да так сильно, что места она себе не находила. Отцовскую могилу навещала часто, наводила там порядок. Мама давно жила у младшей дочери в городе. Вроде бы и переживать нечего, но вот стали сниться сны. И в них Катя видела себя в родительском доме. А потом просыпалась от какой-то боли в сердце.

Все, конечно, - конечно.
Но зачем-то нам дан
Этот мир быстротечный,
Подчиненный годам…

Прилетел белый ветер,
сипло выдохнул стужу:
что-то снегом разметил,
что-то льдом проутюжил.

Утро было холодным и сумрачным. Татьяна съездила на рынок, купила цветы и отправилась на кладбище. «Ну, вот, родной, сегодня 30 декабря. Я уже год без тебя...» Она поежилась: сырость пробиралась под шубу, с неба посыпалась крупа. Женщина села в машину и задумалась... Мысли перенесли ее на год назад...

Далекий 1978 год. Наш десятый готовился к Новому году. Валерка (заводила и, как говорили про него учителя, «оторванец») предложил сделать его незабываемым.

- Он и так будет незабываемым, потому что последний в нашей школьной жизни, - сказал тогда отличник Костя.

«Мужчина измен не прощает, а в старину за прелюбодеяние забивали камнями», - с этими мыслями Алена просыпалась несколько дней подряд. Она была замужем уже 11 лет, двое детей. Всю неделю – работа, по вечерам уроки с детьми, готовка, немытая посуда… По выходным – на муже хозяйство, на Алене – стирка, уборка, борщи, иногда по семейным праздникам ездили в гости к родителям. Все было стабильно, просто, понятно и… скучно. Муж иногда любил поиграть в шахматы с сыном или с компьютером, посмотреть политические дебаты, а Алена обожала сериалы, особенно фантастические или исторические. И ничего непредвиденного в их жизни не происходило, что, в принципе, всех устраивало.

Времени до Нового года оставалось совсем немного. Всего несколько дней. В комнате ярко сверкают гирлянды на нарядной елке. Но женщина печально застыла у окна. Снег падает все сильнее и сильнее. Словно белая стена отгородила ее от внешнего мира. К сожалению, ожидание волшебного праздника приносит не только приятные чудеса. Муж Ирины, Владимир, сегодня сообщил ей, что он полюбил другую женщину и после праздников подаст на развод. И поскольку у Ирины нет ни жилья, ни работы, он обязательно отсудит дочь Леру себе. По характеру Владимир был деспотом. Ирина привыкла помалкивать и выполнять его прихоти. Но сейчас она взбунтовалась. Забрать у нее дочь? Отнять то, ради чего она терпела все эти годы?

Зима явилась без прогноза,
Как серебристая заноза.
Земля припудрилась снежком,
И знойный ветер за окном

Как тихо падают снежинки,
Нам возвестив приход зимы.
Припорошив слегка тропинки,
Добавив веткам бахромы.

Белые хлопья на землю летят,
Снег засыпает дома,
Розы цветущие хмуро стоят -
Рано пришла к нам зима.

Прилетела с Севера на Кубань зима,
Завалила снегом парки и дома.
Как кроты, мы роем в нем себе проход,
Снег мы разгребаем, а он все идет.

Там - дол в снегу. Следы на нем.
У входа в дом мой, за углом,
Синицы пляшут, воробьи...
Но где листва, где соловьи?

Новый год - это праздник души,
Когда веришь в волшебную сказку.
Верят взрослые и малыши
В запряженные тройкой салазки.