Под девизом: «Польза, честь и слава».
«Когда в саду черемуха поспеет – такой же привкус во рту от ягод. Оскомина такая же… И голова болит…» – так один из ликвидаторов вспоминает Чернобыль…
37 лет назад, 26 апреля 1986 года, произошел взрыв на Чернобыльской атомной электростанции. Эта авария стала крупнейшей катастрофой за всю историю атомной энергетики.
Последствия этой аварии стали настоящей катастрофой.
188 населенных пунктов попали в 30-километровую зону отчуждения.
Около 116 тысяч человек были отселены из зоны отчуждения в мае 1986 года.
Более 200 тысяч квадратных километров (из них 70% – на территории Украины, Белоруссии и России) подверглись радиоактивному загрязнению.
Из сельскохозяйственного оборота было выведено около пяти млн гектаров земли.
Катастрофа по масштабам поражений значительно превосходила атомную бомбардировку Хиросимы.
А за сухими цифрами была большая страна – тогда еще Советский Союз – и людские судьбы, такие хрупкие и оттого бесценные. Сейчас эти события стали историей…
В ликвидации последствий аварии на ЧАЭС задействовали тысячи специалистов со всех республик и областей Советского Союза. Среди ликвидаторов были и крыловчане.
День рождения – на станции
Капитан запаса Алексей Михайлович Николаенко получил повестку 22 мая 1987 год, через год после страшного события. Приехал в военкомат в станицу Павловскую. Н.И. Назаров сказал ему: «Сдавай кровь, едем в Чернобыль» (позже Николай Иванович возглавит ветеранскую организацию чернобыльцев, которая войдет в состав районного Совета ветеранов).
Их посадили в автобус, привезли в станицу Динскую. Переодели, побрили, постригли, а вечером погрузили в эшелон. После двух ночей и одного дня пути они прибыли в Чернобыль. На месте их ждали машины.
– Там я встретил земляка. Это был Ростислав Ильич Лях из станицы Кугоейской, – вспоминает Алексей Михайлович. – Перед нами выступил замполит, сказал, что нас ждет важная работа в комнате 7001.
26 мая, свой день рождения, он встречал на станции. Познакомились с 7001-ой комнатой. Это было помещение размером с большое футбольное поле – крайняя точка станции, куда стекались все потоки, вся пыль. Бойцы работали по 25 секунд, получали дозу до одного рентгена. Он был старшим, заходил два раза на 25 секунд. Уже через два дня «сработала» щитовидка – пропал голос.
Работа была адской. Сначала подметали. Потом мыли оборудование. Из инжекторов клубился пар с химическими средствами. Из защиты – на бойцах прорезиненные фартуки и маски, как при пандемии. Маски брали про запас: меняли часто. А еще на каждого давали бутылку воды, но они старались взять с запасом (солдатская смекалка помогала), чтобы можно было поддержать тех, кто быстро уставал. После работы принимали душ, спецовку снимали, надевали условно чистую одежду и ждали ужин.
Время увеличили до 30 секунд
Чтобы отработать минуту, они ехали 75 км в одну сторону, а потом обратно столько же. На обратном пути машину обрабатывали, мыли от радиационной пыли. Этим занималась команда из Латвии.
В городке, где они жили, постоянно промывали водой все проходы, проезды, пешеходные дорожки, чтобы не было пыли. И дорогу до станции тоже мыли. Рядом, километрах в трех, был город Припять. От белизны его зданий просто глаза слепило. Но там никто не жил. Лишь единицы из гражданских отмывали комнаты и жили в них. А Чернобыль чем-то напоминал им нашу станицу: двухэтажные многоквартирные дома, но в основном, как и у нас, частный сектор.
– Питание было хорошим, если так можно сказать об армейском, – вспоминает Алексей Михайлович. – Мясо – из запасов, мороженое, невкусное. Кто-то предложил попросить помощи в крае. Наш призыв был полностью с Кубани – отправили гонца. Через время пришла фура с луком, чесноком, другими овощами. Многие ожили, чеснок с собой носили. Спали мало. Мне повезло. Мы с командиром и еще двумя офицерами располагались в вагончике, а ребята в палатках по 60 человек. Для них это было кошмаром. В десять был отбой, но буквально минут через пятнадцать бойцы выбирались на улицу: внутри палаток дышать было нечем…
Потом время работы увеличили до 30 секунд. После десяти дней работы в 7001-ой комнате пришел приказ на замену и Алексея Михайловича отправили на другой объект. Там вместо одного рентгена ему «доставалось» 0,15-0,2. А вообще, постоянно, по нескольку раз сверяли списки тех, кого отправляли на работу. Следили, чтобы не было переоблучения. Людей берегли.
«Нам было проще»
На новом месте Алексея Михайловича назначили руководителем работ. В пять утра подъем, завтрак, а в шесть выезд.
– В первую очередь уставали водители, – вспоминает Алексей Николаенко. – Грузовые машины перегоняли из колхозов, где в них перевозили людей. По пути картина была ужасная – кругом разруха. Надо отдать должное первым ликвидаторам, которые приехали на станцию сразу после аварии. Они были первопроходцами, тушили станцию, сбрасывали с крыши радиоактивное вещество – настоящие герои. Нам было проще. Надо сказать, что дисциплина была жесткой – иначе и не могло быть. Но и без этого все работали на совесть, никто не отлынивал, сачков не было – все выкладывались по полной. И старались попасть именно на станцию. И не только потому, что выше была зарплата: просто каждая смена там приближала нас к дому, к возвращению… А однажды ко мне подошел Николай Иванович Назаров и сказал, что есть замена. Сначала не поверил, но пришел молодой офицер и стал расспрашивать о моих должностных обязанностях. Тогда понял, что пора…
Позже, по пути домой, произошел интересный случай. Наш эшелон стоял 30 минут в Днепропетровске. И вдруг по радио объявили, что туристический поезд отправляется с первого пути. Так мы неожиданно превратились в туристов.
Дань уважения
«Выполняя задание Советского правительства в необычайно сложной обстановке, Вы уверенно прошли испытание на мужество и стойкость, проявили высокие морально-политические и психологические качества. Глубокое понимание личной ответственности за порученное дело помогло Вам внести достойный вклад в дело ликвидации аварии на Чернобыльской атомной электростанции.
Выражаем Вам сердечную благодарность за образцовое выполнение патриотического долга перед Родиной».
Это письмо, подписанное контр-адмиралом А.Г. Курик, – дань уважение ко всем ликвидаторам. Алексей Михайлович хранит медаль к ордену «За заслуги перед Отечеством II степени», на обратной стороне которой девиз: «Польза, честь и слава».
Еще в памяти те 42 смены в течение двух месяцев, каждая из которых приближала родной дом и семью, работа всего по 25-30 секунд и те, кого уже нет. А впереди – годы жизни, которые ему подарила судьба.
О. Кайдаш.
