В станице Октябрьской, в СДК «Октябрьский», по инициативе районного атамана Михаила Юрченко состоялась встреча членов оргкомитета по установке памятника основателям станицы Ново-Михайловской, потомков казачьих родов (Г.В. Науменко, В.В. Проценко, Г.Г. Пелипенко, Н.Б. Пелипенко) с инициативной группой жителей, которую возглавил И.И. Дубина.
Мы уже писали на страницах газеты «Авангард», что в станице Октябрьской прошли сходы граждан, на которых жители высказались против того, чтобы на памятнике были указаны конкретные фамилии. Только на улице Колхозной и части улицы Трудовой 318 человек подписались под тем, чтобы памятник был безымянным, и лишь два человека воздержались. Свои доводы против указания фамилий привели И.И. Дубина, П.В. Пузырный, А.Я. Сторчак, В.П. Запорожец, В.М. Саломаха, Г.В. Покос.
Одних приписали, других поверстали
Чтобы понять, насколько правы те, кто против указания фамилий, стоит «копнуть» историю, в которой выделяют несколько «категорий», существовавших в казачьей среде. Например, среди казаков были приписные казаки. На самом деле никакими казаками они не являлись. В их числе были представители разных национальностей, выполнявшие в казачьей общине те или иные работы, в то время как большая часть казаков была занята на службе в полках. Поверстанные казаки тоже не являлись казаками по происхождению. Поверстать в казаки могли того, кто соблюдал казачьи традиции, был люб казакам и то при условии лишь женитьбы на казачке. Поверстанный казак мог служить и «жить в казаках», но в его документах всегда отмечалась национальность и сословие, например: «великоросс, из елецких мещан, поверстан в казаки». Поверстанный казак не мог избираться в атаманы. Родовой казак – если один из родителей был казачьего происхождения, а другой нет, то их дети назывались родовыми казаками. В частности, родовыми были дети поверстанных казаков. Родовые, как и поверстанные, не имели права избираться в атаманы. Потомственные казаки – это казаки, оба родителя которых происходили из казаков. Родовитым (или природным) казаком считается казак, все предки которого в обозримом прошлом состояли только из потомственных казаков. Атаман мог быть избран только из числа потомственных или родовитых казаков.
Но как можно в современной ситуации делить казаков на части, говорить о том, что кто-то казак, а кто-то не казак, ты можешь быть атаманом, а у тебя корни не казачьи, тебя нельзя избирать? Такого деления казачества «по сортам» допускать однозначно нельзя. А кроме того, донские, кубанские и другие потомственные казаки почему-то забывают, что в XVI-XVII вв. к ним в общину принимали всех без разбору (и беглых крестьян, и различных бродников без племени и роду, и пленников басурман), и даже разрешалось вновь принятому казаку исповедовать свою религию (мусульманство, буддизм и др.), если он был не пленником и если он был люб казакам. Да и женились казаки зачастую на плененных женщинах.
Галина Васильевна Покос привела цифры из архива, которые говорят о том, что «в пределах территории Кубанского казачьего войска до 1917 года насчитывалось 2 млн 800 тысяч человек: 43% – казаки, 53% – иногородние, 4% – горцы». Вот такая история.
Через гены не передается
Казаки говорят: «Казаком нужно стать!» Эта фраза подчеркивает, что есть определенный нравственный идеал, к которому должен стремиться каждый, ведущий свой род от казаков. Этот постулат повлек за собою и юридические нормы, существовавшие в казачьем обществе, и не казак по рождению мог казаком стать. То есть жизнью, достойной идеала, мог заслужить право войти в казачество. Службой и страданиями заслужить право быть принятым в казачество на Кругу. При этом никогда не требовалось, чтобы он отрекся от своего народа. Став казаком, он оставался калмыком, осетином, якутом или бурятом.
В 1920-е годы в эмиграции вышла книга, в которой покинувшие страну казаки, священнослужители, интеллигенция поделились своими взглядами на прошлое и будущее казачества. Член Донского правительства Мельников так описал суть казачества: «Сущность казачества не в лампасе и не в чубе, хотя и это все дорого казаку, и не в «образе служения», а в казачьем духе, традициях и навыках, казачьей психологии вольного человека, независимом характере и чувстве собственного достоинства, в безграничной любви казака к родному краю, в его широкой терпимости, в его предприимчивости, умении защищать свои права – вообще, прежде всего, во внутренних качествах казака»». То есть, суть в казачьем духе, который не передается по наследству через гены, а воспитывается в казачьем обществе.
Вот это, в принципе, и пытались донести члены инициативной группы до оргкомитета по установке памятника. И.И. Дубина отметил, что с самого начала предлагал не указывать на памятнике конкретные фамилии. Он упрекнул членов оргкомитета в том, что они не прошли по улицам, не посоветовались с жителями. Эта недоработка и привела к тому, что сейчас люди возмущаются таким решением.
Выступивший на встрече глава поселения А.А. Кузема отметил, что время есть, и предложил еще раз все хорошо обдумать и взвесить, а в будущем провести встречу с жителями (ориентировочно 21 января 2021 года), где все обсудить и вместе принять единственно правильное решение.
О. Кайдаш.