Шестилетний Миша Рыбальченко был свидетелем событий, когда 2 августа 1941 года по старой ростовской дороге в станицу Ново-Михайловскую входили немецкие войска.
Он видел до зубов вооруженных с закатанными рукавами френчей немецких громил, которые высокомерно смотрели на станичников. Сначала к их подворью подъехал квартирмейстер и оставил на изгороди записку, что этот двор уже занят. Поскольку подворье было большое, то его заняли немецкие кавалеристы. Заезжали они прямо по огороду, затаптывая все, что там росло, устроили в саду коновязь и здесь же поставили телеги. Когда на улице похолодало, немцы заняли практически всю хату, отведя матери и детям угол с одной кроватью, где им приходилось спать сидя.
Насмотрелся подросток на культуру поведения фашистов, которые во время летней жары, не стесняясь окружающих станичников, нагишом обливались у колодца холодной водой. Во время еды они запросто могли снять френч и рубашку и в складках одежды давить вшей. Во время оккупации станицы Миша начал собирать пачки из-под немецких сигарет. Однажды он вышел в сад и увидел лежащего на сене немца, который играл на губной гармошке, а невдалеке от него лежала пачка из-под сигарет. Подросток подумал, что она пустая, наклонился и поднял ее, но в ней были еще сигареты. Немец тут же прекратил играть и схватился за кобуру. Подросток бросил пачку и бросился бежать. Больше он пачки не коллекционировал.
У немцев можно было запросто стащить находящиеся в свободном доступе автоматы, винтовки, патроны, гранаты, ножи и личные вещи, но старший брат строго предупредил Мишу, чтобы он даже не прикасался к оружию и прочим вещам, поскольку немцы очень строго карали за это. После спешного ухода немцев из станицы осталось много вещей из их обихода: губные гармошки, часы, портсигары, зажигалки, ракетницы и ракеты. Были случаи, когда вещи немцы минировали. К примеру, лежит убитый немец, а на руке у него часы. Подростки, пытавшиеся их снять, погибли от взрыва мины.
Перед самым призывом в армию отец намолол подводу муки. Когда немцы пришли в станицу, осталось еще три мешка. И тогда кто-то им посоветовал опустить их в колодец. Немцы брали воду из колодца, но спрятанного в нем ценного груза не заметили. После освобождения станицы семья достала мешки. Надо сказать, что мука неплохо сохранилась, только у стенок мешка превратилась в тесто, но оно пошло на выпечку пышек. Еще Михаил Степанович помнит, что когда немцы вступили в станицу, то они вскоре перестреляли всех кур и уток в округе и съели. Тогда они принялись за крупный рогатый скот и свиней. На подворье Рыбальченко был поросенок. Как и куда спрятать его? И тогда мать вымазала животное в переработке машинного масла. Она неоднократно приходившим немцам показывала чумазого поросенка и говорила, что он больной. Немцы брезгливо отворачивали головы и уходили со двора. Выбрав время, Рыбальченко зарезали выросшего поросенка.
В 1951 году Михаил окончил семь классов и по настоянию старшего брата Василия пошел учиться в 8-й класс железнодорожной средней школы № 30. С улицы Раздольной, где жила семья, ему приходилось пешком добираться в школу. Редко когда попутная подвода подвозила его к станции, но он один из всех многочисленных детей семьи Рыбальченко получил среднее образование. Да и в самой станице Ново-Михайловской в те времена мало кто из молодых людей имел такое образование.
После окончания школы Михаил поступил в Ростовский горный техникум на отделение коммунального строительства. Проучившись два месяца, в ноябре 1954 года был призван в армию, поскольку тогда не было отсрочки. Так началась его взрослая жизнь…
Н. Майстровский, сотрудник музея Ю. Кондратюка.