Среди благотворителей фонда «Край Добра», постоянно помогающих тяжелобольным детям, есть несколько крестьянско-фермерских хозяйств. Пообщаться с этими добросердечными людьми даже по телефону случается не всегда – они очень заняты, да и связь есть не в каждом поле. Однако окончание уборки стало прекрасным поводом, чтобы приехать в гости в одно из таких хозяйств, работающих в хуторе Лобова Балка Крыловского района. Хутор этот находится очень далеко от Краснодара, но судьбы больных детей, подопечных фонда, для этой семьи фермеров очень близки. Дома была только супруга главы «КФХ Ванецян» Гаяна. Ей я и адресовала все свои вопросы о том, когда и как они с мужем стали фермерами.
– Когда в 1993 году мы с Игорем поженились, он работал в колхозной стройчасти после окончания техникума, выучился на техника-строителя. Свекровь моя была учительницей в нашей школе, но они со свекром держали большое хозяйство, и я, войдя в семью, стала им помогать. А потом колхозы кругом стали быстро разваливаться, и наш тоже. Лихое и тяжелое тогда было время. Зарплату не платили по многу месяцев, пенсию родителям тоже. В свободной продаже – ничего, кроме хлеба и вермишели. Хозяйство нас тогда сильно выручало – мы не голодали. Но ведь и деньги были нужны: за свет заплатить, дров, угля купить. Мы держали три коровы, у нас был гектар огорода, много птицы – это была наша со свекром вотчина. Работали от зари до зари, но на рынок было что отвезти. Делали и продавали сметану, масло, творог, мясо. А домой везли сахар, мыло, одежду и обувь…
Когда наш колхоз совсем разорился, людям землю разделили на паи, – продолжает свой рассказ Гаяна. – Стали организовываться фермерские хозяйства. Мы с Игорем тогда ждали первого ребенка. Осенью на семейном совете мы решили тоже стать фермерами.
– Что, вот прям так и решили в один день? – переспрашиваю я.
– Да, это было именно так, – улыбается Гаяна. – Мысли-то у всех в семье зрели давно, и беседы об этом в доме случались, но я четко помню вечер, в который было принято окончательное решение. Начался разговор за ужином, а закончился почти ночью. Мы решили объединить четыре пая – бабушки Игоря, свекрови, мужа и моей мамы. Получилось чуть больше 31 гектара.
– Не страшно вам было? Ребенок маленький, муж строитель, а не агроном, – продолжаю я.
– Уже нет, – в мягком взгляде Гаяны вдруг появляются искорки задора. – Мы же с Игорем и первенцем Леоном были не одни – наши родители были с нами одной семьей. И к тому времени мы настолько уже привыкли надеяться только на себя, что это решение, наоборот, будто бы новые силы дало. А что Игорь строитель, так это ведь по образованию и диплому, а родившись в хуторе, ты не можешь не быть крестьянином: этому и родители, и сама жизнь учит.
– И что было дальше?
– Да что дальше? Работали. Купили первый трактор – подержанный гусеничный ДТ-75, немного прицепных механизмов, сеялку, культиватор – самое необходимое. Пахали, сеяли, в 98-м второго сына – Костю – родили, – Гаяна умолкает. Чувствую, что из этой хрупкой и даже миниатюрной женщины жалоб на трудности крестьянского труда не вытянешь.
– А сейчас-то как? – перевожу разговор. – Ваше хозяйство самое крупное в Лобовой Балке?
– Нет. Среднее по количеству земли – в хуторе несколько фермерских хозяйств. У нас в хуторе проживает всего 315 человек. Мы вообще дружно живем, помогаем друг другу. Школу нашу малокомплектную сообща ремонтируем.
– А в хозяйстве-то что? Как сейчас живете? – возвращаюсь я к основной теме разговора.
– Сейчас в хозяйстве пять современных комбайнов, шесть мощных тракторов, все прицепные агрегаты есть.
Я удивляюсь тому, что женщина вот так запросто, со знанием дела, рассказывает о сельскохозяйственной технике, но молчу. А Гаяна продолжает:
– Коллектив у нас очень дружный. Всего девять человек работают, все ну очень трудолюбивые, «универсальные солдаты»! – звонко смеется Гаяна. – Могут работать хоть на тракторе, хоть на комбайне, хоть на грузовой машине!
– Вот завершили уборку зерновых. Раздаем арендную плату пайщикам. Мы очень благодарны людям, которые доверили нам свои земельные паи, – по-женски душевно говорит Гаяна. – Мы понимаем, что людская земля должна кормить их семьи. Но, конечно, если у кого-то что-то случается, стараемся тоже помогать.
– Вы, наверное, вообще часто людям помогаете? – осторожно подбираюсь я к теме, которая и познакомила нас с этой добросердечной семьей.
– Нас так воспитали, – говорит Гаяна. – Мы по-другому не можем жить. Без доброты не бывает ничего. Свекровь моя покойная часто говорила: «Не оскудеет рука дающего». Мудрая была женщина и добрая… Знаете, бабушка и дедушка моего мужа Игоря ведь родились и жили в Турции. Они были совсем маленькими детьми, когда начался геноцид армян. Их родителей убили, а их самих чудом спасли французы. Бабушка была тогда настолько маленькой, что ничего не помнила о своих родных, а дедушка был чуть постарше и в его детской памяти отпечатался этот ужас. Как они попали в Россию, до конца непонятно, но мне страшно даже представить, как эти крошечные испуганные голодные дети выживали… Как брели по незнакомым дорогам, как после революции попали в детский дом, где оба и выросли. Кто были их папы и мамы, были ли братья, сестры, родные? Остался ли кто-то в живых?
И они сами ведь остались живы только благодаря доброте людей, которые делились последним кусочком хлеба с сиротами… – в глазах Гаяны стоят слезы, а у меня в горле ком… Первой прерывает молчание Гаяна:
– Бабушка с дедушкой поженились в начале 30-х годов. С тех пор их две жизни сплелись в одну. Пережили голод, войну. И ведь как сложно было начинать семейную жизнь без родных! Но взаимная любовь, верность и людская доброта помогли пережить все несчастья. А эта добрая земля для них стала второй и единственной родиной.
И папа мой на войне остался жив только благодаря доброте и бесстрашию одной девушки: он воевал на Малой Земле, получил тяжелое ранение, и его с поля боя на себе вынесла совсем молоденькая санинструктор. Так что жить с добротой к людям нас с детства научили. Без добра не будет мира. Так и мы детей своих воспитываем.
– А как решили больным детям помогать? – спрашиваю я.
– Я всегда смотрю канал «Кубань 24». Мне он очень нравится, – отвечает Гаяна. – Там все про нашу жизнь, про Кубань. И конечно, всегда смотрю передачи «Край Добра». Сначала сама увидела историю одного больного ребенка, мужу рассказала. Потом и он с сыновьями посмотрел. Мы не смогли не откликнуться!
– Снова «семейный совет»?
– Конечно! – в словах Гаяны непоколебимая уверенность. – Мы всегда все решаем вместе. И сыновья принимают участие – они должны видеть, что рядом живут семьи с детьми, которым надо помогать, – и уже совсем твердо хозяйка дома добавляет: – Нас бы и на свете не было, если бы когда-то добрые люди не помогли нашим бабушке и дедушке, моему отцу-фронтовику.
Возле двора остановилась машина. «Мои мужчины на обед приехали!» – радостно захлопотала по кухне Гаяна. Знакомимся с Игорем и младшим сыном Костей. Оба – отец и сын – в первые минуты знакомства немногословные, но очень гостеприимные. Пригласив и меня отобедать, разговор заводят сами. Говорим обо всем: о погоде нынешним летом, об урожае, об учебе Кости в Российском госуниверситете правосудия.
Приехал Леон – старший сын, главный помощник отца во всем. Он стремительно влетел на кухню, поцеловал мать, поздоровался со мною и сел за стол вместе с нами: «Ну, что я пропустил?»
– Да вот, рассказываем, что ты в магистратуру поступать собрался,- отвечает отец.
– Да, – сразу вступает в разговор Леон, – я летом получил диплом бакалавра по специальности «Государственное и муниципальное управление». А в магистратуру поступаю на агронома. Хочу продолжать дело отца: растить хлеб, чтобы кормить людей.
Дальше разговор снова продолжается о разном, а я, стремясь узнать мнение мужчин, вворачиваю свою реплику:
– Мы тут с Гаяной без вас долго говорили и обсуждали, почему вы помогаете больным детям.
– А что тут долго говорить? – перебивает меня глава семейства, Игорь Леонович. – Мы взрослые, а эти ребятишки – маленькие. Мы здоровы, а они болеют. Потому и надо помогать.
– Знаете, если Бог дает тебе возможность – помогать, то грех ею не пользоваться, – вторит ему Леон, а мать с отцом согласно кивают. Ведь они с самого детства воспитывали в своих детях отзывчивость, чтобы никто из сыновей не прошел мимо людской беды.
Мне пора было возвращаться домой. Мы тепло простились с хозяевами, с Гаяной даже обнялись у ворот. Мне было искренне жаль прощаться с этой удивительной женщиной. Она, не жалуясь на трудности сельского быта, успевает везде и может все – и кулинаром быть отменным, и чистоту идеальную в доме поддерживать, и мужу с сыновьями во всем помогать, и в технике сельскохозяйст-венной разбираться. При этом сохраняет красоту, как внутреннюю, так и внешнюю, чтобы родные мужчины могли ею любоваться и гордиться!
«Повинность» везти меня на вокзал к автобусу досталась Леону, и по пути я не удержалась и спросила, не было ли у него во время обучения в Краснодаре соблазна остаться в городе навсегда и выбрать другую профессию?
– А зачем? – просто, но с убежденностью ответил Леон Ванецян. -Если вы имеете в виду магазины, театры и остальное, то это не проблема. Вон, до Ростова или Краснодара два часа езды. Машины есть, дороги хорошие. Телефоном и интернетом тоже пользоваться умеем,- озорно улыбается Леон и уже серьезно добавляет: – Я думаю, «крестьянин» – это от слова «христианин». И растить хлеб – самая добрая работа.
Я ехала домой и на душе у меня было тепло и радостно от того, что живут и работают на нашей родной кубанской земле замечательные люди, чью доброту, несмотря на удаленность маленького хуторка в Крыловском районе, почувствовали дети.
Светлана Эдингер.
