Фото ursulus
Пока писалась эта статья по воспоминаниям Раисы Анисимовны Муратовой (Горбань), ветерана Великой Отечественной войны, первого апреля текущего года её не стало… Я все же решила дописать статью о довоенном периоде её жизни, так как это имеет отношение к дополнительному освещению истории нынешнего Новопашковского сельского поселения. Речь пойдет о населенном пункте, так называемой «немецкой колонке». В 1998 году в личной беседе с Раисой Анисимовной я узнала следующее…
Между станицей Новопашковской и хутором Сиротино (бывший колхоз «Политотделец») до начала ВОВ располагалось три населенных пункта Кугоейского сельского поселения: хутор Красный, село Ульяновское и село Розенталь, примерно 180-200 дворов с населением свыше 1100 человек, а также село Фрайфельд, которое находилось на территории нынешнего села Грузского Новопашковского сельского поселения, где располагался колхоз им. Ф. Энгельса. В селах Розенталь и Фрайфельд в основном проживало немецкое население, впоследствии получившее название от местных жителей – «немецкая колонка». По словам Раисы Анисимовны, немцы переселились с Поволжья.
От себя добавлю – акт в истории известный. По мере обострения отношений между СССР и Германией ухудшалось и отношение к советским немцам. В 1935—1936 годах их выселяли из приграничной зоны на Украине в Казахстан. Очевидно, что часть немецких семей была выслана и в указанные населенные пункты. В конце 1930-х годов, перед началом Второй мировой войны, за пределами автономной республики немцев Поволжья были закрыты все национально-территориальные образования — немецкие национальные сельсоветы и районы, а школы с преподаванием на родном немецком языке переведены на русский.
В 1939 году, по решению бюро райкома партии, отца Раисы Анисимовны Горбань Анисима Семеновича направили работать председателем колхоза им. К. Маркса в село Розенталь. Туда же переехала из станицы Новопашковской вся его семья. В 1937-1938 учебном году школа и другие организации села перешли на русский язык. Все учителя были немецкой национальности. Р.А. Муратова вспоминала, что директором школы был Гервик Эрнст Евгеньевич. На работе и в быту тоже стали общаться по-русски. Вначале было тяжело, многие вообще не знали русского языка, объяснялись на пальцах, мимикой. Молодое поколение быстро освоило языки, как с одной, так и с другой стороны. Многие в течение года уже свободно общались. Среди женского населения мало кто разговаривал и понимал русский язык. И родители Р.А. Муратовой так и не смогли освоить немецкий язык. Анисиму Семеновичу было трудно общаться с немецким населением. Но, несмотря на это, колхозники очень уважали его и во всем старались ему помочь.
На территории колхоза находились две крупные фермы, на которых занимались разведением племенных пород крупного рогатого скота и свиней. Работали сырзавод, семилетняя школа, сельпо, прекрасный сельский клуб, сельский совет. В селе было несколько смешанных семей: жена или муж – русская или русский. Семьи в основном были многодетные. Редко можно было встретить семью, где двое или трое детей. В большинстве своем – от четырех и до восьми, а то и до десяти человек. Жили все очень дружно. Если в какой-нибудь семье случались трудности, горе, то помогали всем селом.
На подворьях всегда было много птицы, скота, свиней, и жили все, по тем временам, почти зажиточно. Но немногие, окончив семилетку, могли поступить учиться в вузы. А если поступали, то учились в республике Немцев Поволжья. Обычно учились мальчики, а девочки, не зная русского языка, оставались работать в своем колхозе. Все они были очень трудолюбивыми.
В селе была создана машинно-тракторная станция (МТС). Туда завезли некоторое оборудование и назвали МТС Розентальской. Впоследствии Розентальскую МТС перевели в станицу Новопашковскую.
До войны кое-кто из немецкой молодежи служил в Советской Армии. Однако с начала войны их не стали призывать на военную службу. «И вот в 1941 году, – вспоминает Раиса Анисимовна, – где-то в августе-сентябре, к нам на квартиру приехала комиссия, совещались у нас дома, о чем мы не знали (кроме отца). К утру прибыл отряд военных, оцепили весь поселок, никого не выпускали из села и не впускали в него. Срочно начали свозить все немецкое население с близлежащих хуторов и сел в наше село (Розенталь), в том числе и из села Фрайфельд. В течение двух суток погрузили всех на подводы и в полночь в сопровождении военных направили в станицу Кущевскую на железнодорожный вокзал. Семьи спешно погрузили в товарные вагоны и отправили в сторону Ростова-на-Дону». Раисе Анисимовне с ее сестрой и братом разрешили проводить своих друзей. А вот ее отца, Анисима Семеновича, сразу после совещания увезли в район. Отъезжающие немцы просили, чтобы отца направили вместе с ними председателем, дали там им землю, и они будут работать на фронт и только для фронта. Однако их просьба была исключена.
Р.А. Муратова рассказала такой случай. Где-то в начале августа 1941 года в село приехали с райвоенкомата и объявили всеобщую мобилизацию. Выстроили все мужское население, зачитали список призывников в армию, и старейшины села дали наказ. Тогда перед строем выступили старейшины Томас Иосиф и Ольгейзер Иосиф и произнесли такую речь: «Русских не убивайте, но и своих не трогайте». Через несколько суток всех вернули с призывного пункта, а через несколько дней куда-то выслали. Смешанным семьям разрешили остаться, но из села Розенталь уехали все до единого человека. Р.А. Муратова, чьи имена помнила, перечислила: «Гейс Иван, Шац Василий, Шац Елизавета, Франц Иван, Штольц, Коркоценко Иван Семенович, Коркоценко Матильда, Рольгейзер Мария, Титлов Александр (бухгалтер колхоза), Титлов Иосиф (председатель сельпо), Титлов Линус Иосиф, Швебель, Штарик, Кох, Маер Роза, Гервик Эрнст Евгеньевич, Дерр».
В селе осталось пять русских семей: Егошины, Нефедовы, Горбань, Бондаренко, Надеждовы. Из села Фрайфельд переехали две смешанные семьи, вернее – их жены с детьми, мужья их были в армии. Это Лысенко Елизавета и Серик Нина.
Отъезжающим немцам разрешили брать с собой определенное количество веса на человека. На подворьях осталось все нажитое: скот, птица, мебель и другие пожитки. После того, как всех вывезли, в селе было страшно: выли собаки, бродил скот. Вначале село охраняли, а потом, когда немецкие войска стали подходить к Ростову, забросили. Оставшиеся пять семей свозили все вещи к школе, ходили по дворам, переписывали, у кого что осталось, эти списки отправляли в район, говорили, что им по месту прибытия все возместят. На вещи, свезенные к школе, объявили торги. Торги проводили специально присланные люди.
Р.А. Муратова вспоминала, что оставшиеся взрослые и дети работали на свиноферме, завозили зерно, в чердаках пробивали дыры и оттуда кормили свиней, так как в корпуса к голодным свиньям заходить было опасно. Но вскоре эвакуировали весь скот. Её отца оставили по брони и направили на работу председателем колхоза «13-й Октябрь» хутора Тверского, а Раиса Анисимовна с мамой, братом и сестрой остались в колонке Розенталь. Когда немцы заняли Ростов, она эвакуировалась, так как в то время Раиса Анисимовна была секретарем комсомольской организации и оставаться в селе было небезопасно. Анисим Семенович вместе с замполитом Петлеваным, эвакуировав скот, технику, а кое-что перепрятав, уничтожив, чтобы не досталось фашистам, должны были также эвакуироваться. Но, к сожалению, они с дочерью так и не встретились…
Но, что интересно, Р.А. Муратова эвакуировалась в Кемеровскую область, как раз туда, куда выслали, как она их называет, «наших» немцев. «Только они остановились на станциях «Юрга-1» и «Юрга-2», – вспоминала Р.А. Муратова, – а я в городе Старокузнецк, где работала на военном заводе, на котором плавили алюминий для авиации, работала табельщиком-бригадиром в погрузо-разгрузочном цехе. Оттуда и была призвана в ряды Советской Армии 13 февраля 1943 года, где прослужила верой и правдой до 6 сентября 1945 года».
Д. Нурулина, историк, ст. Новопашковская.